СВЯТИЛИЩЕ – библейский курс

Библейское учение о святилище

Святилище в книгах Даниила и Откровение. Заключение

Книги Даниила и Откровение

Почему множество христиан не имеет ясного представления о библейском учении о святилище? Чтобы найти ответ, следует заглянуть в историю.

История учения о небесном святилище

В самый ранний период существования христианской церкви, изучая Библию, христианские мыслители и богословы взяли за основу принципы, почерпнутые ими из представлений греческих философов Платона (429-347 до н.э.) и Аристотеля (384-322 до н.э.), и на основании этих предположений они попытались объяснить и систематизировать учение Библии. Они подумали, что так они быстрее донесут весть Евангелия до жителей Римской империи – ведь греческая философия была основой мышления всего образованного мира.

Это была роковая ошибка! Ошибка, которая не могла не повлиять на формулировку вероучения христианства. Философские взгляды на мир, почерпнутые из языческого мировоззрения греческих философов, практически до основания разрушили целый ряд основополагающих библейских доктрин, а часть из них изменили до неузнаваемости. К числу таких утерянных доктрин относится и учение о Небесном Святилище, реально существующем в пространственно-временном измерении.

Большинство классических, средневековых и современных богословов не воспринимают библейские тексты о святилище реалистично, но всякий раз последовательно интерпретируют все упоминания о святилище как метафоры. К сожалению, эти богословы насквозь пропитаны философскими представлениями о божественном совершенстве как абсолютном непреходящем (impassability) состоянии вне времени (timelessness) и вне материи (immaterialness), отрицая саму возможность Божественного вмешательства любого рода во время, историю и пространство.

Философские идеи Платона и Аристотеля настолько повлияли на христиан, что представление о Святилище на небесах как о реальном, материальном и осязаемом, существующем в пространстве и во времени практически отсутствовало на протяжении всей христианской эпохи, а библейские тексты о святилище истолковывались всеми возможными способами, как угодно, только не буквально!

Во что верили Платон и Аристотель

Кто такой Бог? Бог для Платона был Верховным Существом и Первоначалом, или Неизменяемой Причиной всего сущего. Такая идея абстрактна, но достаточно интеллектуальна, ею можно оперировать в философских суждениях, и она оказалась очень привлекательная и для иудеев, и для христиан. Она очень похожа на то, чему учит Ветхий Завет. Разве не так вы представляли себе христианского Бога?

Но здесь есть проблема. И Платон, и его ученик Аристотель мыслили реальность (бытие) как нечто вневременное, внеисторическое. В их метафизическом понимании существовало два мира – видимый и идеальный. Небесный мир идей вне времени, он вечен, а земной и чувственный мир – временный и изменяемый.

Бог Платона, Высшее Существо, существует именно в своей высшей реальности. Оно не затрагивает этот мир, но существует как бы на совершенно другом трансцендентном уровне.

Однако в библейском христианстве и в иудаизме Бог предстает не как Первоначало и не как некий абстрактный Высший Дух. Он – живой, Он – Личность. Бог – это не что-то, как у Платона, а Кто-то. Кто-то на небесах, но Кто действует в этом мире. Для христиан и иудеев вопрос о Боге – это не вопрос “ЧТО такое Бог?”, а “КТО такой Бог?”

Бог – это Тот, Кто говорит и действует, Кто воспринимается как Личность, на которую человек похож в его способности к коммуникации. Бог совершает искупление: у иудеев это Исход, у христиан – искупление во Христе. Это ключевые моменты, которые совершаются как исторические реалии. В философии Платона ничего подобного нет. Его бог не имеет никакого воплощения в человеческой истории, и о боге никакой истории не может быть.

Платон считал, что реальность – это нематериальный мир, потому что материальный мир изменяется, а реальность в его представлении изменяться не может. Поэтому для него всё материальное – плохо и греховно. Тело человека, также материальное, тоже греховно, поэтому нужно еще что-то – душа, которая бессмертна и на время заключена в теле, но жаждет смерти, чтобы скорее освободиться и покинуть материальный мир, улетев в мир идей – идеальный. Вы слышали что-то подобное от христиан? Конечно! Содержатся ли подобные идеи в Библии – абсолютно нет. Такой языческий дуализм в представлении о мире и о человеке чужд Священному Писанию!

Как мы уже выяснили ранее, греческое философское представление о мире также было заложено в основание науки, определив тем самым судьбу западной цивилизации.

Предположив, что метафизические концепции Платона были основаны на Ветхом Завете, и древнееврейские, и раннехристианские писатели посчитали, что вполне допустимо пользоваться идеями и предположениями Платона при изучении Библии. Сегодня, спустя два тысячелетия развития философской и богословской мысли мы ясно видим, что такой подход неверен, поскольку навязывает Библии идеи, абсолютно чуждые для нее. Но тогда это было не так очевидно.

Иудаизм и греческая философия

Филон Александрийский (25 г. до н.э. – 50 г. н.э.) был, вероятно, самым известным философом иудаизма в городе Александрия, чьи идеи позднее были переняты во всех формах неоплатонизма и оказали влияние на схоластов. Он воспринял и творчески переосмыслил идеи учеников Платона, Аристотеля, стоиков и пифагорейцев. Он определил идеальный мир не только вне времени, но и вне пространства, а потому в Святилище стал видеть всего лишь символическое представление чувственного и идеального миров. Он отверг буквальное значение заявления, что Бог будет обитать со Своим народом (Исх. 25:8) в пользу "более глубокого", на его взгляд: это рассказ о пребывании Бога в чувственном мире, когда человек как бы в своём собственном разуме Его осознает. И не более того.

Следуя философскому представлению о греховности материального, он видел в человеческом теле источник всякого зла, темницу, в которой томится дух, труп, который тянет за собой душу, гроб, откуда душа пробуждается для истинной жизни.

Примечательно, что его причудливые толкования Священного Писания были обусловлены не только греческим образованием, но и незнанием еврейского языка, на котором они написаны. Потому он ошибочно видел за текстами Торы идеи греческой философии даже там, где их попросту быть не могло. Будучи отвергнуты иудаизмом, воззрения Филона оказали огромное влияние на формирование христианской философии, и прежде всего на метод толкования Библии и богословские воззрения Оригена.

Ранняя христианская церковь

Основные философские принципы, как их понимали Платон и Аристотель, сыграли решающую роль в истолковании библейского Святилища христианской церковью: Святилище попросту исчезло! Ведь Храм на небе, то есть материя на небе – это невозможно. А что делать с библейскими текстами о Небесном Святилище? Отцы церкви договорились считать их просто метафорами.

Большинство раннехристианских писателей различали взаимосвязь между "земной скинией" и "истинной скинией", но обычно в качестве "истинной скинии" они рассматривали только церковь. И поскольку собрание верующих (ecclesia), рассматривалось как "святилище", отцы Церкви отождествили душу каждого верующего со "Святым святых" (вторым отделением святилища).

Ориген (185-254), вероятно, был одним из самых плодотворных и влиятельных раннехристианских богословов – он стремится выйти за рамки буквального, прямого и ясного значения того или иного библейского отрывка к некоему скрытому “духовному” его значению, применяя аллегорический метод толкования.

В свою очередь, Иероним (347-420), комментарии которого “в большей мере основывались на комментариях Оригена”, стал применять аллегорическое толкование как стандартный метод объяснения Библии, определив такой подход в Средние века.

Августин (354-430) стал проводить различие между буквой текста (символом) и его духовным или образным значением (реальностью), пытаясь дойти до выражения Божественных мыслей касательно морали и истины Церкви, обнаруживаемых во всех словах Писания. А поскольку при таком подходе разные христианские истолкователи давали разные толкования на одни и те же библейские тексты, он стал утверждать, что существует множество правомерных, одинаково истинных прочтений Писания. Как говорится, кто во что горазд!

Находясь под сильным влиянием взглядов Августина и применив предложенный им подход к библейским текстам о святилище, более поздние богословы стали придерживаться нескольких различных интерпретаций, что такое это "Небесное Святилище".

Основные толкования понятия "Небесное Святилище"

• Царствие Небесное

Григорий Богослов (330-390) утверждал, что земная скиния символизировала всё творение, видимое и невидимое. Теперь все тексты о святилище автоматически применялись ко всему миру.

Феодорит Кирский (393-457) предположил, что скиния символизирует весь космос, Святое представляет “образ/путь жизни на земле”, а Святое святых означает “жизнь на небесах”. Завеса, отделяющая Святое от Святого святых, стала символом небосвода.

• Церковь

Целый ряд раннехристианских писателей объясняли земную скинию как образ и подобие грядущей экклесии. Например, Ефрем Сирин (306-373) предположил, что “все эти древние религиозные учреждения были тенями и символами института церкви, которые были учреждены перед ним в духовности и божественности”.

• Духовная активность/духовные дела

Другие авторы распространяли духовное толкование библейских отрывков о Небесном Святилище на любого рода религиозную и духовную активность на земле.

Как видите, толкования довольно разношерстные, со всевозможными причудливыми формулировками. Иногда они разительно отличались друг от друга, иногда различие было едва уловимым. В каждой из них есть своё рациональное зерно. Но единственное, что объединяло их всех – это отказ от признания реальности Небесного Святилища.

Ориген предположил, что каждый “отдельный человек может иметь образ мира внутри себя”, что каждый человек способен “заполнить форму святилища внутри” и каждая душа может “действовать в роли священника”. Прекрасно, теперь человек стал сам себе священником!

Евсевий Кесарийский (263-339) пошел еще дальше и предположил, что епископы выполняют священнические функции здесь на земле. Это был уже непосредственный шаг к учреждению в христианстве института земных священников-посредников между Богом и верующим.

Иоанн Златоуст (347-407) истолковал “небесное” в Евр. 8:5 как ‘духовное, совершающееся на земле’. В результате, крещение, гимны, жертвенник, жертва, обряды и церковь становились “небесным”, когда верующие использовали свою волю и мышление, чтобы соединить свою душу с Небесами.

Иоанн Кассиан (360-435) начал интерпретировать каждый предмет Святого святых на духовный лад и утверждал, что душа человека не только становится Ковчегом Завета, но также будет “перенесена в царство священников.”

Средневековье

Средневековые авторы продолжали использовать философские принципы платонизма и применяли аллегорический метод толкования Писания. Некоторые зашли далеко, давая толкование практически каждой мелкой детали древней еврейской скинии и ее ритуалов, тогда как другие вообще ничего не говорили относительно святилища или первосвященнического служения Христа.

Беда Достопочтенный (672-735) написал влиятельный труд об израильском святилище — аллегорическое объяснение Исх. 24:12–30:21, в котором он утверждал, следуя традициям отцов церкви, что скиния символизирует нынешнюю Церковь, а храм Соломона — будущую Церковь. Он пришел к заключению, что как истинные священники Бога и Христа, святые могут “постоянно/непрестанно совершать искупление за каждодневные ошибки своей собственной порочности… через ежедневные жертвы добрых дел и ежедневное возлияние своих собственных слез.”

Фома Аквинский (1225-1274) стал рассматривать святилище в Исх. 25:8 как метафору интеллектуальных взаимоотношений между Богом и человеком и "духовного" поклонения. Святилище в Ветхом Завете, по его мнению, было нужно просто для проведения богослужений, а также служило прообразом Христа. Но Небесного Святилища не существует, ведь это невозможно. Особенно он был обеспокоен мостом, который священство Христа и таинства образуют между Богом и человеческими делами. В его трудах служение в Небесном Святилище было полностью подменено таинствами и службой человеческих священников. Евхаристия становится священным (по-сути, магическим) средством причащения к жертве и плодам священнического служения Христа. Именно в это время таинства всё более приобретают значение “средства благодати”. Он даже утверждал, что таинства, особенно евхаристия, не только означают благодать, но фактически “служат причиной благодати” или “средством, вызывающим [благодать] к возникновению”. Так что таинства могут быть приняты только через церковь через посредничество священников. Теперь священники превратились в волшебников и магов, владеющих заклинаниями и снадобьями, необходимыми для спасения души.

Как быть с ясными и однозначными утверждениями Библии, что Христос воскрес и вознесся на небо в человеческом теле? Они его растворили! Они условились считать, что при вознесении на небеса Его человеческая плоть растворилась, то есть прошла через процесс, как бы обратный воплощению. Они по-прежнему придерживались идеи Христа как небесного Первосвященника, но в основном они сосредотачивались на “духовной” деятельности и низводили ее на землю.

Фактически, этим самым они создали пропасть между Христом и нами, людьми из плоти и крови. Как следствие, потребовался институт земных священников-посредников, а также всевозможных заступников на небесах.

Также в средневековом мышлении церковь и таинства заменили собой Святого Духа как истинный канал божественной благодати. Поражает та мысль, что за исключением нескольких трудов о Святом Духе явно мистического характера, спасительная работа Святого Духа, о которой так много говорил Иисус Христос в Своей последней перед казнью беседе с учениками, практически отсутствовала у писателей эпохи средневековья, как будто ее вообще не существует!

Со временем богословы и толкователи применяли всё больше и больше деталей библейского святилища к структуре, литургии и практике римо-католической и ортодоксальной (православной) церкви.

ЦЕРКОВЬ НА ЗЕМЛЕ С ЕЕ СВЯЩЕННИКАМИ, ТАИНСТВАМИ И МЕССОЙ ЗАМЕНИЛА СОБОЙ НЕБЕСНОЕ СВЯТИЛИЩЕ И СЛУЖЕНИЕ В НЁМ ВСЕЦЕЛО И ВСЯЧЕСКИМ ОБРАЗОМ, а представление о буквальном Небесном Святилище в реальном времени и пространстве, просто исчезло. Вместо него были предложены вполне реальные земные храмы, где священники отпускали грехи, а во время мессы многократно вновь и вновь приносили Христа в жертву на алтаре.

Реформация

Реформаторы-протестанты не согласились с таким подходом. Реформация привела к возрождению признания роли и важности Писания и новому пониманию оправдания по благодати через веру и функций таинств и мессы. Но она не смогла устранить сами философские основы, принципы и предпосылки платонизма, оказывавшие влияние на богословие и практику христианства на протяжение более чем 1000 лет. Реформаторы не смогли пробиться сквозь толстую стену философских идей к ясному представлению о буквальном Святилище на небесах.

Мартин Лютер (1483-1546) знал о трех толкованиях ветхозаветной скинии и пришел к заключению, что апостол, написавший Послание к Евреям, имел в виду “своего рода духовный мир” или “святую Церковь Божью.” Продвигаясь по истории спасения, Лютер утверждал, что двор храма указывает на синагогу, Святое, следовательно, указывало на “церковь воинствующую”, а Святое святых – на “церковь побеждающую.” Различные предметы убранства скинии соответствовали различным аспектам духовной жизни церкви, верующего, и природы Христа и действий спасения (т.е. были их эквивалентами). Хотя позднее Лютер, казалось бы, принял библейский подход, как видно из его возражения против ходатайства святых и акцента, который он делал на Христа как “Первосвященника, Адвоката, Посредника, Примирителя и Утешителя”, который “предстал за нас [в наших интересах, от нашего имени] в присутствии Божием”, чтобы ходатайствовать на нас. Но, тем не менее, Лютер продолжал принимать вне-временную интерпретацию Божьего Царства.

Джон Кальвин (1509-1564), хотя и утверждал иногда, что Христос “вошел в Небесное Святилище”, чтобы предстать за нас пред лицо Отца, похоже, не представлял себе реальное осязаемое физическое святилище в небесах, но скорее лишь использовал библейское выражение, чтобы передать идею, что Христос ходатайствует за нас перед Отцом только в силу Своей собственной жертвы, а не буквально. Небеса – это не место, где Бог живет, действует и вступает в отношения с сотворенными существами, но это лишь метафора невыразимой славы Божьей.

Вместе с тем, Кальвин отверг “римо-католическое понимание и практику рукоположения священства и ее взаимосвязь со священством Христа”, равно как и практику “служителей-священников, берущих на себя предложение ежедневных жертвоприношений мессы”.

В трудах некоторых писателей-пуритан XVII века о служении Христа как Первосвященника в Небесном Святилище также подчеркивалось Его ходатайственное служение, но они редко останавливались на природе Небесного Святилища и обычно им не удавалось осознать соответствующей типологии между Небесным и земным Святилищами. Они так и не пришли к представлению о Небесном Святилище, состоящем из двух отделений.

Один из авторов, Уильям Перкинс (William Perkins, 1558-1602), пришел к выводу, что ветхозаветное служение жертвоприношений явно предвосхитило заместительную смерть Христа. Говоря о служении Христа на небесах в качестве Первосвященника, он заявил, что Христос, как наш Священник, молил Отца принять Его жертву после Своего вознесения.

Возрождение истины о Небесном Святилище и ее последствия

Только в середине XIX века в понимании библейского учения о Небесном Святилище наметился существенный прогресс. Ослабление политической власти церкви, господствовавшей до этого над умами людей в Старом и в Новом Свете и скрывавшей от людей саму Библию, открыло дорогу для дальнейшего восстановления чистого библейского учения. В различных странах стали открываться Библейские общества, занимавшиеся переводом Священного Писания на различные языки. Библия стала доступна для широких масс населения. Среди верующих самых различных конфессий на всех континентах шло активное изучение Библии и переоценка устоявшихся церковных символов веры, сложившихся под влиянием многовекового смешения истины с идеями греческих философов. Возродился глубокий интерес к изучению библейских пророчеств, особенно книг Даниила и Откровение (Апокалипсис). Стала широко провозглашаться весть о скором возвращении на Землю Господа и Спасителя (Второе пришествиие Иисуса Христа). Нельзя было обойти вниманием и истину о святилище.

Во многом этому поспособствовало движение миллеритов-адвентистов конца 1830-ых и начала 1840-ых годов. Они стали первыми, кто всерьез поставил вопрос о том, что Небесное Святилище, о котором там много сказано в Библии, существует реально и что именно там сегодня совершает Своё служение Ходатая и Заступника Иисус Христос (см. подробнее книгу "Великая борьба").

Вслед за ними различные богословы и исследователи других конфессий стали делать открытия, расширяющие и углубляющие понимание этого учения. Сегодня трудно даже упомянуто какую-либо христианскую деноминацию, чьи ученые-теологи не пришли бы к пониманию важности изучения этого вопроса, в той или иной степени.

Учение о святилище сыграло ключевую роль в интеграции целого ряда богословских убеждений, связанных с пониманием природы мира, человека, закона Божьего, греха, Божьего суда, плана спасения и искупления, великой борьбы между добром и злом. Вероучение теперь представляется не как незыблемое и освященное веками традиционное понимание. Ведь христианство (как во многом и иудаизм, и ислам) оказалось почти до неузнаваемости искажено. Теперь библейское учение – это постоянно растущий и развивающийся набор богословских истин, которые должны быть провозглашены в это последнее время. Наше понимание библейского учения сегодня – это не неизменное кредо веры. Сегодня Библия доступна каждому из нас, и ей следует дать возможность объяснить саму себя. Истина должна быть до конца очищена от вековых философских наслоений.

Как народу Божьему, нам необходимо быть серьезными исследователями пророчества; мы не должны успокаиваться, пока не будем понимать истину о святилище , показанном Даниилу и Иоанну. Эта истина проливает свет на наше положение и задачу, стоящую перед нами, проливая свет на смысл нашего благовествования, убеждая в том, что Бог вел нас в этом драматически пережитом опыте. Именно этот вопрос объясняет разочарование 1844 года, подчеркивая, что святилище, которое должно было быть очищено, не является землею, как мы предполагали. Господь нам открыл, что Христос вошел тогда во Святое святых небесного святилища, совершая заключительную работу Своего священнического служения, во исполнение слов, сказанных ангелом пророку Даниилу: „На две тысячи триста вечеров и утр; и тогда святилище очистится“ (ХНП 17.2)

Наше вероучение, основанное на первой, второй и третьей ангельской вестях, – верно. Неизменные указатели пути, пройденные нами, – незыблемы. И хотя воинства ада могут пытаться изменить направление этой стези, наслаждаясь торжеством своего преуспеяния, – это не так. Столп Божественной истины стоит неколебимо, как скала: ни человек, ни дьявол не одолеют ее. Нам многое доступно для понимания, и поэтому мы должны постоянно исследовать Священное Писание, чтобы убедиться, действительно ли это так. Народу Божьему необходимо устремить свои взоры на небесное святилище, где совершается заключительное служение нашего великого Первосвященника в деле суда, где Он ходатайствует за Свой народ. (ХНП 17.3)

Реальность Небесного святилища

Мне также было показано земное святилище, состоящее из двух отделений. Оно походило на небесное, и мне было сказано, что оно являлось образом небесного. Предметы, находящиеся в первом отделении земного святилища, были теми же, что и в небесном. Завеса поднялась, и я, взглянув на Святое святых, увидела, что предметы, находящиеся в нем, были точно такими же, что и во Святом святых в небесном святилище. (ХНП 14.7)

Святилище на небесах, в котором Иисус совершает служение для нас, является тем образцом-оригиналом, копией которого было земное святилище, построенное Моисеем… (ХНП 14.2)

Несравненная красота земной скинии являла человеческому взору славу небесного храма, где Христос, наш Предтеча, совершает для нас служение перед троном Бога. (ХНП 14.3)

Небесное святилище, как и святилище на земле, имеет два отделения: Святое и Святое святых. Ковчег завета, в котором находился Закон Божий, жертвенник курений и другие предметы служения, находившиеся в земном святилище, имели свои образцы в небесном святилище. В видении апостолу Иоанну было позволено войти на небеса, и там он созерцал светильник и жертвенник курений, и храм Божий, отверзтый; он видел также ковчег завета Его (см. Откр. 4:5; 8:3; 11:19). (ХНП 14.4)

Те, кто ищет истину, находят неопровержимые доказательства существования святилища на небесах. Моисей построил земную скинию по образцу небесной, которая была ему показана. Павел называет ее „скинией истинной“ на небесах, а Иоанн свидетельствует, что видел ее. (ХНП 14.5)

Е. Уайт говорила и писала о ковчеге завета во Святом святых в небесном святилище в 1886 году:

Я предостерегаю вас, не оспаривайте достоинство Божьих заповедей, ибо закон является тем самым, который начертан Иеговой в небесном храме. Человек может пренебрегать им здесь, на земле, но он остается неизменным, ибо прообраз его находится в ковчеге Божьем на небесах; а на крышке этого ковчега, непосредственно над законом, находится престол благодати. Иисус стоит там, прямо перед ковчегом, чтобы ходатайствовать за человека. (ХНП 15.2)

И в 1903 году она снова писала о реальности небесной скинии:

Я могла бы много сказать о небесном святилище; о ковчеге завета, в котором хранится Закон Божий; о крышке ковчега, символизирующей престал благодати; об ангелах, стоящих по обеим сторонам ковчега, и о многом другом, связанном с небесным святилищем и великим Днем примирения. Я могла бы еще многое сказать о небесных тайнах, но уста мои закрыты: я даже не пытаюсь описывать их. (ХНП 15.4)

Нападки на учение о святилище

Было предпринято много настойчивых попыток, чтобы поколебать их веру. Всякому было понятно, что если земное святилище являлось прообразом небесного, то Закон, сохранявшийся в ковчеге завета на земле, представлял собой точную копию Закона, находящегося в ковчеге завета на Небе. Более того, принятие истины о небесном святилище включало в себя признание требований Закона Божьего и обязательства соблюдать Субботу согласно четвертой заповеди. В этом и кроется секрет упорного и решительного сопротивления правильному толкованию Священного Писания, которое указывает на служение Христа в небесном святилище. (ХНП 9.2)

Сатана постоянно стремится внушить надуманные суждения о святилище, противоречащие чудесному Промыслу Божьему и служению Христа ради нашего спасения. Для него важно подчинить эти суждения пристрастиям плотского ума. Он искажает и нейтрализует в сознании верующих правильные представления и подменяет их фантастическими теориями, чтобы восполнить ими недостаток истины о примирении и разрушить нашу уверенность в доктринах, которые мы почитаем святыми с тех пор, как была дана трехангельская весть. Так он порабощает нашу веру и ту весть, которая сделала нас отделенным народом, — весть, которая отличает нашу работу и придает ей силу. (ХНП 10.4)

В будущем возникнут всевозможные заблуждения, и нам необходимо твердое основание. Нам необходим монолитный столп в основание здания нашей веры. Ни одна йота не должна быть изъята из того, что установил Господь. Дьявол породит ложные теории, как, например, теорию о том, что святилища не существует. Это один из вопросов, из-за которого люди будут оставлять веру. Где нам искать укрытие, как не в истинах, которые Господь давал нам на протяжении последних пятидесяти лет? (ХНП 11.2)

Дети Божьи ни своими словами, ни поступками не вызовут в ком-либо сомнения относительно ясного понимания Личности Бога и относительно святилища и служения в нем. (ХНП 11.5)

Истина о святилище должна занимать наш ум. Богу не угодно, чтобы несовершенные человеческие уста ослабляли веру нашего народа в то, что на небесах есть святилище и что по его образцу некогда была построена скиния на земле. Бог хочет, чтобы Его народ был знаком с учением о небесном святилище; Господь влиянием Своего Духа помогает мысленно представлять совершенную скинию, где Всевышний – все во всем. Мы должны укреплять свой разум молитвой и изучением Слова Божьего, чтобы быть способными понять эти истины. (ХНП 11.6)

Мы должны быть решительными в этом вопросе, ибо положения, которые он пытается доказать Писанием, неверны. Они предполагают, что прежний опыт народа Божьего был заблуждением. У нас есть истина, ангелы Господни направляют нас. Истолкование истины о святилище было дано под непосредственным руководством Святого Духа. Это достаточно красноречивое доказательство, которое может заставить замолчать любого, кто не принимал участия в разработке тех или иных пунктов нашего вероучения. Бог никогда не противоречит Сам Себе. Доказательства из Священного Писания применяются неверно, когда их искусственно подбирают для подтверждения того, что не есть истина. Будут приходить все новые и новые люди, принося, как они полагают, великий свет, силясь доказать это. Но мы стоим, оберегая старые вехи. (ХНП 13.3)

Святилище в книге Даниила

В книге пророка Даниила тема святилища она играет решающую роль, и поэтому, правильно объяснив смысл и значение символов святилища, мы получаем ключ к разгадке самых сложных моментов этой пророческой книги. Именно в 7 и 8 главах содержатся основные пророчества о плане спасения, и, следовательно, речь не может не идти о святилище!

В 7 главе Даниил описывает известное видение о четырех зверях: лев с орлиными крыльями, медведь с тремя огромными клыками, четырехголовый крылатый барс и «страшный и ужасный зверь» с десятью рогами, которого Даниил даже не смог описать – Бог показывает Даниилу развитие мировой истории: Вавилон, Мидо-Персия, Греция, Рим сменяют друг друга, безраздельно господствующих в мире. Последняя империя распадается на 10 частей.

Внезапно Даниил обращает внимание на нечто необычное. Между десятью рогами «ужасного зверя» появляется небольшой рог. Он выглядит весьма странно: имеет глаза и «уста, говорящие богохульно». Господь объясняет: «После них восстанет иной царь, отличный от прежних». Этот «рог воевал со святыми», притеснял их, всевозможными указами и законами препятствовал тому, чтобы они могли соблюдать «праздничные времена и закон».

Затем Даниил видит сцену суда небесного, который выносит приговор всем мировым царствам и отнимает у богохульного «малого рога» «власть губить и истреблять». После этого пред Даниилом открывается славное видение пришествия «Сына Человеческого»: Ему и Его народу даны власть и сила, на Земле устанавливается Вечное царство.

Весь христианский мир ожидает суда Божьего над человечеством, которому надлежит свершиться после пришествия Иисуса Христа: Соломон говорит, что «всякое дело Бог приведет на суд» (Еккл. 12:14); Сам Иисус Христос говорил о «воскресении жизни» и «воскресении осуждения»; видел этот суд и апостол Иоанн (Откр. 20), описав, как дьявол и все его приспешники будут брошены в озеро огненное, после того, как «судимы были по написанному в книгах, сообразно с делами своими» (Откр. 20:12). Этот суд непременно должен состояться после Второго Пришествия.

Даниил же описывает суд, который, согласно видению, состоялся перед пришествием Иисуса Христа. Следовательно, Библия повествует нам о двух судах: один состоится после пришествия Иисуса Христа, другой же, как мы видим в книге Даниила, имеет место перед пришествием.

Исходя из контекста, главная цель этого суда — вынести обвинительный приговор той необычной политической системе, которая изображена в виде «малого рога». Против нее и против сверхдержав, породивших ее, собралось судебное заседание и поставлены престолы. Господь Бог Отец и Иисус Христос намерены внимательно исследовать дело этой политической системы, которая своими законами и силой оружия притесняла народ Божий.

Через 2 года Даниил снова видит пророческий сон, где мировые царства представлены в образе зверей, но звери эти уже другие: необычный овен, у которого два рога разного размера и козел с одним рогом между глаз. Между этими зверями начинается схватка. Козел побеждает овна. И тут на сцену снова выходит «малый рог». Господь и здесь не медлит с объяснением: «Овен, которого ты видел, с двумя рогами, — это цари Мидийский и Персидский, а козел косматый — царь Греции». «Малый рог» тоже объяснен в 22 стихе: «Восстанет царь наглый и искусный в коварстве».

Интересно, почему Даниилу вновь показаны одни и те же события? Империи, сменяющие друг друга — Мидо-Персия, Греция, «малый рог» и неясный намек о конце «малого рога» (8:14).

7 и 8 главы книги Даниила описывают одни и те же события, эти главы параллельны между собой. Так как у нас есть две опорные точки, а именно 7:17 и 8:20-21, где говорится о том, что звери обозначают царей, мы можем сделать вывод, что медведь из 7 главы и овен из 8 главы изображают одно и то же царство; то же можно сказать о козле и барсе. Как в 7, так и в 8 главах есть «малый рог».

Куда отнести событие очищения святилища? Чему оно параллельно, суду или Второму Пришествию?

Подобно тому, как телекамера приближается к объекту для того, чтобы рассмотреть его детали крупным планом, видение Даниила высвечивает нам «крупным планом» отдельно взятые события мировой истории, в целом уже показанные. Подробно описывается война между Мидо-Персией и Грецией. Предсказан и последующий распад империи Александра Македонского на 4 части. Неужели эти события так важны? Из истории нам известно, что самыми сильными из четырех мировых империй были Вавилон и Рим. Вавилон всегда оказывается в фокусе пророческих предсказаний Ветхого Завета и Откровения Иоанна Богослова. Римская империя господствовала над миром во времена Нового Завета. Мидо-Персия же упоминается лишь в нескольких местах Ветхого Завета, а во времена империи Александра Македонского никто из библейских писателей не жил вообще. Зачем же Бог обращает наше внимание именно на эти два менее значительных государства? Дело здесь вот в чем: подобный художественный прием издавна был применяем в литературе Востока. Восточное мышление не так прямолинейно, как европейское. И если что-то весьма незначительное описывается в больших подробностях, знай, что речь пойдет не об этом! Это лишь прелюдия к более важному разговору.

Самое важное кроется в описании действий «малого рога», который не только территориально разросся «к югу, к востоку и к прекрасной стране», но и «вознесся до воинства небесного» – этими самыми словами описывает Иоанн в Откровении 12 главе дракона, называемому дьяволом, сатаной. Дан. 8:24 объясняет нам причину такого совпадения: царь, оказывается, действует не своею силою. Иными словами, «малый рог», описанный в 7 главе как политическая сила, притесняющая народ Божий, более подробно описан в 8 главе, но уже в другом аспекте – его религиозной деятельности. Он описан как тандем человеческой и сатанинской власти, которая действует как на земле, так и на небе.

В первые века своего существования,

стремясь к славе и богатству, церковь начала искать покровительства и поддержки у великих мира сего; но отвергнув этим Христа, она была вынуждена подчиниться представителю сатаны на земле – епископу Рима. (ВБ 50.2)

«И даже вознесся до Вождя воинства, и отнято было у Него ежедневное посредническое служение, тем самым разрушено было основание святилища Его» (8:11-12, букв. перевод).

Во-первых, мы видим, как ясно и четко используется здесь язык земного святилища.

Со словом «ежедневное посредническое служение» (евр. “тамид”) мы уже знакомы: священник утром и вечером должен был приносить агнцев вместе с хлебным приношением в жертву за народ, обновляя утром и вечером завет с Богом, являясь в этом посредником между Богом и человеком. Именно это служение было отнято у Вождя воинств — Иисуса Христа, прообразом которого и был священник в ветхозаветные времена. «Малый рог» вместе с сатаной покушается на основу плана спасения. Вот почему Даниил говорит, что было разрушено «основание святилища». И все это происходит не на земле, а на небе. В 12 ст. подобные действия названы нечестием или восстанием, по-еврейски «пеша». С этим словом мы также встречались, говоря о трех степенях тяжести греха. Слово это указывало на грех, которому нет прощения, за который в святилище нельзя было принести жертву; подобный грех осквернял святилище Божие. Вот почему ответ ангела на вопрос, до каких пор продлится все это нечестие, звучит именно так: «на две тысячи триста вечеров и утр; и тогда святилище очистится».

Ответ этот вопрос звучит достаточно логично: раз совершено осквернение святилища, значит оно нуждается в очищении. Кто-то спросит: получается, что сатана вместе с земным царем разрушили небесное святилище? Ни в коем случае! Осквернение святилища вовсе не в том, чтобы его разрушить; 3 действия квалифицировались, как осквернение святилища: пролитие невинной крови, участие верующего человека в языческих ритуалах и оргиях и отвержение Божьего пути в вопросах очищения и освящения. Исследуя историю, мы видим, что именно это произошло в христианской церкви. В средние века христианская церковь заимствовала много языческих ритуалов и культов, как и было предсказано Даниилом. Заповеди Божьи оказались упраздненными, а вместо них был предложен путь спасения «по делам», за отказ от которого тысячи невинных были казнены. Все три действия, оскверняющие святилище Божье, совершались на протяжении веков. Но святилище должно быть очищено!

Вот почему Бог показывает Даниилу историю в других образах: овен и козел, изображающие мировые империи, гармонично вписываются в язык святилища. Овен являлся жертвенным животным, которое было приносимо в святилище утром и вечером. Ежедневное “тамид” является ключевым словом 10 и 11 стихов – оно было отнято у Вождя воинства. Реакцией на такое действие является очищение святилища (14 ст.). Вот почему козел символизирует царя греческого. Козел был главным жертвенным животным Йом-Киппура — центрального ритуала книги Левит, когда козел отпущения был отводим в пустыню, где и погибал со всеми грехами народа. Говоря об этом ритуале ранее, мы показывали, что одной из основных целей Дня очищения Йом-Киппура являлось уничтожение восстания, «пэша».

7 и 8 главы указывают на одно и то же главное событие в плане спасения — эсхатологический суд. Даниил в 7 главе раскрывает нам это как судебный процесс над «богохульными» политическими системами, преследовавшими народ Божий. 8 глава указывает нам на прямую связь этого суда с прообразным служением, описанным в книге Левит, 16 главе, где очищение святилища связано с глобальным уничтожением греха.

Однако же, как мы читаем в 7 главе, 12 стихе, суд этот лишь выносит приговор, не приводя его в исполнение. Вот почему этот суд богословы называют «судебным следствием». Исполнение приговора состоится при пришествии Иисуса Христа.

Разгадка пророческих видений Даниила, политические системы, представленные в виде причудливых зверей, небесный суд над ними, — все это, конечно же, может представлять интерес для любителей истории древнего мира. Но зачем рассматривать все это на страницах книги, посвященной святилищу? В предыдущем разделе мы уже пришли к выводу о том, что события очищения святилища (или суд), описанные в 8 главе книги Даниила, являются исполнением прообразного служения Дня очищения (Лев. 16 гл.). Более того, эти события имеют непосредственное значение для нас сегодня, ибо не только цари и политические системы древности, но и каждый из нас предстанет перед Судом небесным. Но об этом мы подробнее поговорим позже, а сейчас сосредоточим внимание на том, как связаны события 8 главы с ветхозаветным служением, а именно с Днем очищения.

Человек, знакомый с древними языками, может задать вопрос: имеет ли место такая связь? В книге Левит, 16 глава, еврейский глагол, обозначающий очищение — «кафар». Даниил же употребляет другой глагол, имеющий корень «цадак» (8:14). Разгадка здесь простая. Глагол «кафар» в смысле очистить, уничтожить грех, встречается очень часто в левитском законе при описании ритуалов. Глагол «цадак» в смысле очищение, удаление греха, начинает встречаться нам уже в Псалмах Давида. Сравнивая тексты, где содержатся эти глаголы, можно проследить интересную закономерность. Когда употребляется глагол «цадак», в контексте нет упоминания о ритуалах, связанных с уничтожением греха. Были случаи, когда ритуал был просто невозможен в связи с особой тяжестью греха. Например, когда Давид совершил тяжкий грех, убив Урию хеттеянина. Давид заслуживал смерти. Глубоко раскаиваясь, он просит прощение у Бога; в Псалме 50, он умоляет «изгладить беззакония», употребляя глагол «цадак». Давил понимает, что средствами ритуального очищения грех его изгладить невозможно. Единственная надежда — на милость Божию. Иными словами, глагол «цадак» употребляется, когда речь идет об очищении человека от греха силою благодати Божией и крови Иисуса Христа, Которому еще надлежало умереть за грешников.

Такая разница в употреблении глаголов между книгой Левит и книгой Даниила вполне очевидна. Изучая типологию, мы подчеркивали, что антитип всегда должен быть шире типа. Употребляя глагол «цадак», Даниил хочет показать, что очищение небесного святилища (Дан. 8:14) являлось антитипическим исполнением ритуала, совершаемого в земном святилище каждый год.

Обратимся же к 16 главе книги Левит для того, чтобы увидеть, какие уроки мы можем извлечь из ритуала очищения. Господь обращается к людям, указывая на их обязанности во время этого ритуала (Лев. 16:29 и ниже). «Смиряйте души ваши». Зачем? В 30 ст. есть ответ: «…». Вот чего хочет достичь Бог, обращаясь к живущим во время судебного следствия. Господь желает очистить и оправдать человека.

Когда мы изучали теорию переноса греха, то пришли к выводу, что от грешника в сторону святилища движется поток греха и нечистоты. Навстречу же, из святилища, человек получает живительный поток оправдания и очищения. Судебное следствие, предсказанное Даниилом, реально совершающееся на небе, наглядно демонстрирует значение этих символов. С одной стороны, Господь выносит обвинительный приговор виновникам греха; с другой стороны, Он же оправдывает и очищает человека, представшего пред этим судом.

Можно сказать, что своей позитивной стороной следственный суд направлен к человеку. В интересах всякого, совершающего грех, выгодно явиться на этот суд, ибо на нем он получит прощение и очищение. Тот же из народа Божьего, кто не смирит душу свою, «истребится из народа своего» (Лев. 23:29).

Господь специально приглашает всех верующих на это судебное разбирательство, как пишет об этом апостол Петр «…» . Бог желает, чтобы всякий верующий в Него, получив очищение во время судебного следствия, не попал на другой суд, который состоится после Второго Пришествия. Как говорил Иисус Христос «верующий на суд не приходит, а неверующий уже осужден». У кого-то может возникнуть вопрос: получается, что с началом судебного следствия для людей, не принявших истину, дорога ко спасению закрыта? Это не совсем так. Изучая ритуал Дня очищения, мы видели, что кроме основного ритуала, который совершал первосвященник в этот день, во святилище приносилась еще и жертва всесожжения и жертва за грех, которые указывали, соответственно, на оправдание и на освящение. Всякому, пожелавшему получить эти блага, даже во время ритуала очищения, они доступны. Лишь только в самом конце, когда первосвященник оканчивал очищение жертвенника, и грех невозможно уже было переносить во святилище, дверь благодати закрывалась.

Этому событию надлежит еще исполниться в последнее время.

Как же человеку сделаться чистым перед Богом? Во времена Ветхого Завета это совершалось в символическом служении (Лев. 16:32,33). Апостол же в послании к Евреям, 9 главе, 11-12 стихах обращается к людям Нового завета: «…» Итак, мы видим снова нашего Господа Иисуса Христа в двух ипостасях: Он — Судья, ибо Отец через Него судит мир; Он же наш Первосвященник, за нас предстоящий пред лицом Божьим (Евр. 9:24).

Когда же начинается суд, столь важный для всей Вселенной? В 8 главе 14 стихе Книги Даниила сказано: «2300 вечеров и утр». Это выражение сразу же ассоциируется со днями творения: «И был вечер и было утро», — читаем мы в книге Бытия. Библейские пророчества исключительно редко оперируют конкретными датами. Но это как раз тот редкий случай, когда Бог называет срок: 2300 вечеров и утр… Несомненно речь идет о чем-то чрезвычайно важном. Но обо всем по порядку…

«Видение относится к отдаленным временам», — говорит Бог Даниилу. Однако пророк впадает в крайнее волнение. Что же вызвало у Даниила такое беспокойство? В 9 главе мы находим ответ. Оказывается, «Даниил сообразил по книгам число лет, о котором было сказано слово Иеремии пророку» (Дан. 9:2). Согласно этого пророчества (Иер. 25:12), народ израильский должен был находиться в плену 70 лет. Если учитывать самое последнее пленение 587г., когда Навуходоносор разрушил город Иерусалим, то в самом худшем случае возвращение из плена должно было совершиться через 20 лет. С момента, когда Даниил видел видение об очищении святилища, прошло уже несколько лет. К тому времени Кир, царь персидский, издал указ, разрешающий евреям восстановить свой храм. Пленники с трепетным волнением ожидали избавления и предвкушали радость восстановления своей главной святыни. Однако сопоставив текущие события с пророчеством и видением об очищении святилища, Даниил приходит к выводу, что по каким-то причинам Бог не допустит восстановления храма, и он будет восстановлен только в отдаленные времена, через непонятные 2300 вечеров и утр. Именно это открытие и послужило причиной горячей посреднической молитвы пророка, исповеди и покаяния за весь народ израильский. В ответ на эту молитву Господь посылает ему ангела Гавриила, который пришел «научить его разумению» (9:22).

Основная речь ангела начинается со стиха 23, со слов: «Вникни в слово и разумей видение». О каком видении говорит ангел? Конечно же, о видении 8 главы, потому что именно это видение Даниил просил объяснить ему. Почему же Гавриил говорит о каких-то 70 седьминах, когда Даниила интересует время 2300 вечеров и утр? Дело в том, что в начале Бог отвечает Даниилу именно на тот вопрос, который более всего волнует пророка: судьба его народа и храма, и лишь затем объясняет, как это связано с глобальным пророчеством о 2300 вечерах и утрах. Итак, 70 седьмин еще дано Израилю. За это время будет восстановлен город и храм, придет Мессия, и будет убит, а храм снова будет разрушен.

Какой же вывод отсюда следует? 70 седьмин (недель) — это 490 дней. Это время являлось частью периода в 2300 вечеров и утр, который, по словам Гавриила, должен был закончиться в отдаленные, последние времена. В 25 стихе написано, что период начинается с указа о восстановлении Иерусалима. Неужели Иисус Христос должен был прийти всего лишь через год с небольшим от указа о восстановлении Иерусалима, и Суду надлежало начаться через 7 лет после этого события? Разве это «отдаленные времена»? Подобные вопросы наводят нас на мысль, что эти пророческие периоды не могут измеряться буквальными днями. Тот же самый принцип отсчета мы встречаем в книге Откровение, где самый длинный пророческий период равен 1600 дням. Не мог же Иоанн пророчествовать о событиях, которым надлежало исполниться всего лишь через 3,5 года.

Библия дает нам ответ на этот вопрос. Во многих книгах Библии дни приравниваются к годам.

Итак, в стихе 25, 8 главы говорится о времени начала этого пророческого периода: «…». Когда же вышло это повеление? Существовало несколько указов о восстановлении Иерусалима, строительстве храма и возвращении евреев в Палестину. Первый указ был издан Киром в 538 году. Затем был указ Дария — 519г., после чего 2 указа Артаксеркса в 457 и 444 гг. соответственно. Обо всех этих указах повествуется в книгах Ездры и Неемии. С какого же указа следует начать отсчет пророческого времени? Первый указ Кира (о нем мы читаем в книге Ездры, 1 гл, не может быть принят за точку отсчета во-первых, потому, что касается только восстановления храма; во-вторых, этот указ был издан за год до видения Даниила (первый год Дария Мидянина).

Ездра повествует нам о том, как развивались дальнейшие события. В 4 главе с 4 по 6 стихи Ездра рассказывает о том, как местные жители, враги народа Божьего, пытались препятствовать в строительстве храма. Они подкупали царских советников и писали жалобы царям персидским: Киру, Дарию, Ахашверошу (он же Ксеркс) и Артаксерксу. Одно из таких писем можно найти в 4 гл. Ездры, с 9 по 16 стихи. Оно адресовано царю Артаксерксу. Получив это письмо, Артаксеркс останавливает строительство. Однако 24 ст. звучит очень странно. В нем написано: «…». Что это за царь Дарий, который правил после Артаксеркса? Неужели Дарий Второй, правивший в 420-е годы? Такого быть не может, потому что в 5 и 6 главах нам рассказывается о том, как пророки Аггей и Захария побуждали Зоровавеля продолжать строить храм, и о том, как в ответ на письмо Зоровавеля, Дарий находит указ Кира и разрешает строительство храма. Это явно Дарий Первый. Именно он издал указ, благодаря которому в 515г. строительство храма было закончено (Ездр. 6:15).

Заметим, что согласно Книге Ездры (6:7-12), указ касается только храма. Вернемся же к письму, которое написали недоброжелатели царю Артаксерксу (Ездры 4:9-16). Весь отрывок, до 23 стиха очевидно выбивается из хронологической последовательности. Если Дарий (24 ст.) — это Дарий Первый, а это бесспорно так, то события, описанные в стихах с 9 по 23 должны происходить как минимум на 55 лет позже, а именно, не ранее 465 года, года смерти Ахашвероша, отца Артаксеркса.

Давайте вчитаемся в содержание этих стихов, особенно интересен 12 ст. «…». Неужели и вправду израильтяне осмелились строить город без всякого на то разрешения? Предположить такое неразумно. Во-первых, почему раньше они на подобное не решались? И зачем они ждали еще 50 лет после окончания строительства храма? Во-вторых, начать подобное предприятие без позволения царя означало обречь себя на верную погибель. Это было бы расценено как открытое восстание, и царь персидский не замедлил бы уничтожить всех евреев. Нам же повествуется, что Артаксеркс простым указом останавливает строительство. Это говорит о том, что какое-то разрешение на восстановление города евреи все же имели. Об этом разрешении написано в 7 главе книги Ездры. В частности, текст указа находим с 12 по 26 стихи.

Заметим 2 важных момента. Во-первых, Ездра назначен правителем Иудейской области; во-вторых, кроме пожертвований на храм в виде волов и прочего скота, используемого в жертвоприношениях, Ездре разрешено собрать пожертвования золотом и серебром. Эти пожертвования были собраны, причем в количестве, во много раз превышающем потребности небольшого храма. Ездре сказано, что он может делать с этими пожертвованиями все, что ему угодно. Конечно же, Ездра поспешил исполнить многолетнюю мечту своего народа: восстановить город. За этим делом его и застал запрет Артаксеркса, которым он отменял свое разрешение. Многие историки свидетельствуют о том, что Артаксеркс был непредсказуемым человеком и часто менял свои собственные решения. Жертвой царской непредсказуемости и стал Ездра. Строительство города было остановлено, и лишь только в 20-й год своего правления Артаксеркс позволил уже Неемии достроить город. Это и был последний указ Артаксеркса, от которого следует вести исчисление пророческого периода 2300 вечеров и утр.

Думается, не стоит доказывать, насколько важным для нас является определение точки отсчета этого важнейшего пророчества, протянувшегося во времени до новейшей истории нашего мира.

Благодаря откровению Божьему мы знаем, что на небе теперь совершается следственный суд над всеми, живущими на земле.

Ветхозаветный ритуал Дня очищения нашел свое антитипическое исполнение. И мы живем в это торжественное, ответственное время — время Суда. Великий Первосвященник совершает служение очищения в Небесном Святилище. Каждому из нас предоставлен последний шанс покаяться и примириться с Богом.

Сцена великого суда в 7 главе книги Даниила – это то же событие, что и очищение святилища в 8 главе.

«И тогда святилище будет очищено»

Изучение терминов, параллельных слову «очистить» (евр. “ницдак”), показывает три его значения:

• в относительном (родственном) контексте обозначает восстановление (Ис. 10:22)
• в контексте святилища обозначает очищение (Иов. 4:17; 25:4);
• в судебном контексте – оправдание (Иов. 34:5).

Тот же глагол используется в контексте Божьего вмешательства в судебный процесс, когда праведных оправдывают или объявляют праведными (3Цар. 8:32; Ис. 50:8).

Слово «святилище» (евр. “кодеш”) и слово «очистится» в Дан. 8:14 отсылают нас к Лев. 16 главе, где описано очищение земного святилища. Слово “кодеш” в этой главе используется в значении «святилище». Поэтому в Дан. 8:14 речь идет об очищении Небесного святилища. Этот процесс подразумевает оправдание Божьего народа. Более того, в процессе следственного суда оправдывается характер, правление и Закон Самого Бога.

Таким образом, очищение Святилища включает решение всех проблем: Божьему народу и Божьему святилищу будет даровано их законное положение; характер Бога, Его правление и Закон будут оправданы. Работа очищения (Дан. 8), идентична Божественному суду (Дан. 7), который проходит в пользу святых, а силу малого рога осуждает.

Структура книги Откровение

Книга Откровение дает захватывающую картину, представляя сцены из небесного святилища.

Большинство исследователей книги Откровения согласны с Кеннетом А Стрендом, который утверждает, что структура Откровения представляет собой хиазм. И тема Святилища является важнейшим лейтмотивом всей книги. Фактически, все восемь пророческих цепей или повествований книги неизменно связаны с предваряющими их сценами во Святилище:

Прежде, чем что-то происходит на земле, этому предшествуют действия в небесном святилище!

Другие исследователи, Джон Паулин и Ричард Дэвидсон, предложили несколько иную хиастическую структуру книги, где явно видно, соответствует литургическим актам служения в небесном святилище:

• 1:12-20 – вход во Святилище
• 4 и 5 гл. – инаугурация
• 8:3-5 – ходатайственное служение
• 11:19 – суд
• 15:5-8 – прекращение служения
• 19:1-10 – прославление
• 21:1-22:5 – “Скиния Бога с человеками”

Здесь видна прогрессия в тех картинах святилища, открывающих различные части Откровения.

Первая сцена во Святилище – 1:12-20

В этом видении символика святилища использована для изображения присутствия Христа среди церквей на земле. Это, однако, не взгляд на небесное святилище. Сцена происходит на самом Патмосе и семь светильников символизируют семь церквей. Приглашение «взойти» в небесную обитель последует позже в Откр. 4:1. Однако, упоминание священнического подира и семи светильников несомненно указывает на взаимосвязь этой сцены со Святилищем. Первосвященник готовится к Своему служению.

Вторая сцена – 4:1-5:14

Теперь центр внимания смещается в святилище на небесах (4:1). В этом вступлении к пророчеству о печатях мы видим больше всего символики, связанной со святилищем. Наилучшим образом эта сцена ассоциируется со служением освящения (инаугурации) древнего святилища, и посвящением священника Аарона на служение. Центральная тема – последствие креста, одним из которых стало установление правления Христа в небесном святилище (инаугурация). Сцена не связана с судом, как может показаться. Картина похожа на отрывки Иез. 1 и Дан. 7, но термины суда (krisis, krima, krino) в этой сцене отсутствуют.

Третья сцена – 8:2-6

Действие продолжается в небесном святилище. Эта сцена описывает первое помещение святилища, в котором проходит ходатайственное служение. Ссылка на воскурение фимиама (8:3-4) напоминает часть ежедневного служения “тамид” в земном святилище. В 9:13 мы слышим голос Первосвященника уже за жертвенником, прямо перед завесой, готового войти во Святое святых.

Четвертая сцена – 11:19

Эта сцена представляет второе помещение небесного святилища: «и отверзся храм Божий…» Она сосредотачивает наше внимание на ковчеге завета. Эта сцена происходит в контексте суда (ср. 11:18) и напоминает День искупления, когда первосвященник входил во Святое Святых земного святилища.

Пятая сцена – 15:5-8

Эта сцена вновь передает описание освящения небесного святилища (слава наполняет храм), но, фактически, изображает его закрытие, прекращение посреднического служения в нем. За этой сценой следует излитие семи чаш гнева Божия.

Шестая сцена – 19:1-10

Данная сцена описывает богослужение – прославление Бога и Его судов. Но здесь полностью отсутствуют типичная для святилища символика. Небесное святилище скрылось с глаз. Язык этой сцены с такими словами, как престол, богослужение и Агнец, соответствуют второй сцене.

Седьмая сцена – 21:1-22:5

Центр видения возвращается на землю. Господь Бог и Агнец – храм Святого города (21:22). Бог ныне пребывает со Своим народом на земле (21:3).

В этих сценах просматриваются две определенные прогрессии.

Во-первых, внимание читателя обращается с земли на небеса, а затем вновь на землю.

Во-вторых, его ведут от освящения святилища к посредническому его служению, суду, прекращению служений во святилище и, наконец, к его отсутствию.

Модель ежедневного/ежегодного служения в кн. Откровение

Когда Откровение исследуется в целом в свете святилища, это помогает увидеть то, что ранее было незаметно. Первая половина книги сосредотачивает внимание на освящении и посредничестве; вторая – на суде и отсутствии святилища: таким образом Откровение делится на историческую (1-11 гл.) и эсхатологическую (12-22 гл.) половины. Из исторических источников мы знаем о том, как проводились ежедневные и ежегодные служения во святилище в тот век, когда было написано Откровение. Сопоставление Откр. 1-8 глав с этими источниками позволяют предположить, что этот раздел книги отражает ежедневные служения в Ветхозаветном святилища, но теперь они совершаются на небе.

Ежедневное жертвенное служение в храме («тамид») начиналось с того, что избранный священник входил во Святое и поправлял светильники, чтобы удостоверится что каждый из них горит достаточно ярко и в каждом достаточно масла (ср. Откр.1:12-20). После этого служения отворялись главные ворота храма (ср. Откр. 4:1). Затем приносился в жертву агнец (ср. Откр.5:6) и кровью его окроплялось основание жертвенника всесожжения во внешнем дворе храма (ср. Откр.6:9). После излития крови к золотому жертвеннику во святом подносились курения (ср. Откр.8:3-4). Затем во время перерыва в пении (ср. Откр.8:1), звучали трубы, указывая на то, что жертвоприношение совершилось (ср. Откр.8:2,6).

Первая часть Откровения не только отражает основные этапы ежедневного жертвоприношения в храме, но и делает это в том же порядке.

В 11 главе мы видим переход к языку ежегодных служений.

В Откр.11:1-2 видна явная аллюзия на День искупления. В Лев. 16 – основной главе, содержащей описание Дня искупления, – очищение совершается для первосвященника, святилища, жертвенника и народа. Единственным другим местом в Писании, где соединяются вместе термины святилище, жертвенник и народ, является Откр.11:1-2. Поскольку новозаветний Первосвященник, Иисус Христос, не нуждается в очищении, упоминание об измерении святилища, жертвенника и народа представляется преднамеренной ссылкой на День искупления, в который все это оценивалось, или «измерялось». Эта подспудная аллюзия на День искупления непосредственно предшествует более явной, которую мы видим в Откр.11:18-19.

Таким образом, первая часть книги подразумевает посредническое служение Христа; в 11 главе символика, связанная с ежедневными служениями, сменяется аллюзиями на служение Дня искупления, ассоциирующееся с судом; вторая часть книги сосредотачивает внимание на финальных событиях земной истории, когда суд положит конец греху и грешникам.

Отражение ежегодных праздников в Откровении

Нравственная цель пророчеств – не только показать людям будущее или объяснить настоящее, но и открыть то, как действуют принципы Божественного Завета между Богом и человеком в истории. Конечная цель завета – избавление человека от греха и смерти и утверждение Царства Божия на земле. Как мы уже видели, завет, который Бог заключил с человеком был ярко проиллюстрирован в образах святилища. Религиозные праздники в еврейском культе помогали грешнику осмыслить искупительную работу Божью. И в Откровении можно найти много косвенных указаний на эти ежегодные праздники.

Книга Откровение раскрывается в семи циклах видений, которые параллельны и одновременны, проявляют сходство с книгой Даниила, в виде хиастической структуры.

В начале каждого из этих семи циклов видение обращено к храму в плане литургии, указывая на календарь израильских святых дней (которые описаны в Лев.23). Таким образом, в книге каждый пророческий цикл соотнесен с определенным еврейским праздником, аллюзии на который нередко присутствуют внутри самого цикла. Иоанн приглашает нас читать Апокалипсис через призму еврейских праздников, ритуалов, которые проливают свет на символический смысл истории.

Суббота

Суббота вводит цикл ежегодных праздников, которые описываются в Лев.23: «шесть дней можно делать дела, а в седьмой день суббота покоя, священное собрание; никакого дела не делайте; это суббота Господня во всех жилищах ваших» (Лев.23:3).

Субботы связана не только с творением (Исх. 20), но и с искуплением (Втор. 5), а потому как “День Господень” она ассоциируется с особым вмешательством Бога в ход земной истории и у древних еврейских пророков называется: Йом ЯХВЕ (Ис.13:9-13; Иез.30:1-5; Иоил.2:1-11; Ам. 5:18-20; Соф.1:14-18) – это день суда и день Его пришествия в конце времени.

Иоанн получил свое видение о “дне Господнем” (дне завершительного суда и пришествии Христа) в Субботу (этот другой “день Господень”). Суббота всегда в Библии окрашена в эсхатологические тона как знамение избавления и «предвкушением Мира Грядущего».

Пасха

Нигде во всем Откровении мы не встречаем столько ссылок на смерть и воскресение Христа, как вначале (Откр.1:5,17-18). Внимательный анализ, который делает Христос по отношению к церквам, напоминает о том, что в каждом еврейском доме непосредственно перед Пасхой необходимо было избавится от всей закваски (Исх.12:9;13:7). Поскольку Пасха является единственным праздником, исполненным Христом во время Его пребывания на земле, вполне естественно, что она будет ассоциироваться с той частью книги, где Он изображается во время своего служения церквам на земле.

Пятидесятница

Согласно раввинистическим учениям времен Иисуса Христа, уже в то время сложилось мнение, что впервые праздник Пятидесятницы праздновался при посвящении святилища. В тот же день Аарон и его сыновья были посвящены в священники, и огонь сошел с неба на жертвенник. В Откровении 4-5 гл. Иисусу Христу воздается слава: «Ты достоин… Ты можешь… ибо Ты был заклан…» Таким образом Иисус Христос начинает свое служение во святилище. Побывав Искупителем, Жертвой, Он теперь становится Первосвященником для того, чтобы дальше совершать служение по очищению земли от греха. При посвящении Христа в Первосвященники в день Пятидесятницы с неба также сошел огонь.

Праздник труб

Звуки семи труб напоминают об осенних праздниках, первым из которых был праздник труб. Он возвещал о времени суда и завершался Днем искупления (ср. 11:18-19). С этого момента в книге все больше внимания уделяется концепции суда.

Праздник кущей

Последним из основных праздников левитской системы (Лев. 23) был праздник кущей, следовавший за Днем искупления. Урожай собран (ср. Откр.14:20). Бог отныне «пребывает в скинии» со Своим народом (Откр. 21:3). Описание празднования конца времени напоминает праздник кущей и наполнено образами пира, пальмовых ветвей, музыки и ликования пред Господом. Основные образы этого праздника – вода и свет – находят свое окончательное исполнение в Откр. 22:1, 5.

Весенние праздники всегда связывались с крестом Христовым, Его инаугурацией и служением в небесном святилище. Осенние праздники исполняются в конце времени, в следственном суде и в событиях, сопровождающих Второе пришествие Христа. Праздник труб наступает как кульминация семи праздников новолуния (см. Чис. 10:10), образуя мост между весенними и осенними праздниками. Поэтому именно в семи трубах Откровения мы обнаруживаем хронологический мост между весенними и осенними праздниками, между описанием креста и начала христианской эпохи и картиной последнего времени. Таким образом, первая половина Откровения, в основе которой лежат ежедневные жертвоприношения и весенние праздники, сосредотачивает внимание на кресте и его значении, в то время как вторая половина книги, в основе структуры которой лежат ежегодные жертвоприношения и осенние праздники, концентрируется на событиях конца. Праздник труб (первый день седьмого месяца) открывал время года, в которое происходил суд и очищалось святилище (см. Откр. 11:18,19).

В книге Откровение мы видим, что то, что происходило в Ветхом Завете, проходя типологическое расширение через жертву и смерть Иисуса Христа, находит свое яркое отображение в Новом Завете!

Небесное святилище – ЦЕНТР СЛУЖЕНИЯ Христа ради человека. То, что здесь происходит, касается каждой души, живущей на Земле. Это открывает весь ПЛАН ИСКУПЛЕНИЯ, приводя нас к заключительному моменту истории Земли и славной победе праведности над грехом. Поэтому чрезвычайно важно, чтобы все вдумчиво изучили эти вопросы и были бы в состоянии дать ответ всякому, вопрошающему о нашем уповании… (ВБ 488.3)

Истины о святилище и следственном суде народ Божий должен понимать очень ясно. Всем надо отчетливо уяснить для себя, чем занят их великий Первосвященник. В противном случае у людей не будет необходимой в наше время веры, и они не смогут занять положение, предназначенное для них Богом. (ВБ 488.2)